Мировые цены на нефть в среду ускорили падение после выхода во вторник данных Американского института нефти (API) о неожиданном росте запасов в США, которые могут получить подтверждение после публикации соответствующих данных Минэнерго страны. По данным API, собирающего данные на добровольной основе, за прошлой неделе запасы нефти в стране выросли на 2,9 млн баррелей. По прогнозам опрошенных Bloomberg экспертов, товарные запасы нефти в США за неделю, завершившуюся 25 декабря, сократились на 2,5 млн баррелей. По данным агентства, за неделю, завершившуюся 18 декабря, добыча нефти в США снизилась до 9,18 млн баррелей в сутки. Министерство энергетики страны обнародует официальные данные в 18.30 мск в среду. "Нефть дешевеет на данных API, а так как ликвидность на рынке низкая, для существенных скачков котировок многого не требуется, - сказал экономист банка ABN Amro Ханс ван Клиф. - Сейчас уровень пессимизма среди инвесторов так высок, что нефть, скорее всего, останется дешевой на протяжении как минимум большей части 2016 года".
По состоянию на 15.01 мск стоимость февральских фьючерсов на североморскую нефтяную смесь марки Brent снижалась на 2,51% - до 36,85 доллара за баррель. Цена февральских фьючерсов на нефть марки WTI опускалась на 3% - до 36,73 доллара за баррель. Эксперты объясняют снижение и пессимистичным прогнозом на будущий год и закрытием позиций в конце года. "Прогноз на 2016 год предусматривает снижение цен, особенно в начале года. Сегодня многие закрывают последние длинные позиции этого года, потому что никто не хочет неприятных сюрпризов в январе Лучше начать с чистого листа.", - поделился мнением один из трейдеров. Во вторник оба сорта нефти подорожали примерно на 3 %из-за предстоящего в Европе и США похолодания, но метеорологи говорят, что оно будет коротким. Cредняя температура на европейском континенте к 3 января может снизиться с 5 до 2,4 градуса Цельсия, но к 7 января поднимется до 6-8 градусов.
Инвесторы часто начинают календарный год в приподнятом настроении, которое, однако, быстро портится непредвиденными событиями. Общий прогноз так или иначе будет неправильным, в том числе и потому, что ожидания большинства инвесторов уже заложены в текущих ценах. Однако издание The Economist попыталось выделить пять потенциальных событий, которые могут поразить рынки в 2016 году. Сюрприз, по определению, это нечто такое, чего люди не ждут (если судить по результатам опросов). В этом контексте первым сюрпризом может стать ослабление, а не укрепление доллара. Принято считать, что Федрезерв, поднявший ставки на декабрьском заседании, продолжит ужесточать монетарную политику и реализует еще два-три повышения в 2016 году. Более высокие ставки, теоретически, должны стимулировать покупку доллара, особенно на фоне околонулевых ставок в Европе и Японии. Однако доллар уже прилично вырос, поэтому не исключено, что повышение ставок уже отражено в текущем курсе. Кроме того, инвесторы, судя по всему, сомневаются в том, что регулятор будет ужесточать политику обещанными темпами. Таким образом, фактическая динамика доллара может быть не столь уж впечатляющей.
Второй сюрприз может оказаться знакомым до боли в сердце. Комментаторы уже не один год предвещают завершение бычьего тренда на рынке государственных облигаций, и 2016 в этом плане не исключение. Однако устойчиво низкая инфляция и поддержка со стороны Центробанков сдерживает рост доходности и в ближайшее время вряд ли что-то изменится. Ситуация напоминает события в Японии: с 2000 года настолько много инвесторы потеряли деньги, делая ставку на рост доходности японских гос. облигаций, что эта стратегия получила название «оставляющей вдов». В развитом мире пенсионные фонды, страховые компании и пожилые люди охотно покупают ценные бумаги с фиксированной доходностью. Доходность по облигациям может быть вырастет в 2016 году, но лишь незначительно. Первые два сюрприза связаны с тем, что мировая экономика не способна расти достаточно быстро, чтобы оправдать ожидания. В свою очередь, экономическая слабость, скорее всего, не лучшим образом отразится на настроениях избирателей. А отсюда уже вытекают третий и четвертый сюрпризы.
Политические риски в США будут преследовать рынки в конце 2016 года. В начале 2015 инвесторы, вероятно, предчувствовали семейное противостояние между Джебом Бушем и Хиллари Клинтон. Однако кандидатом от Республиканцев, скорее всего, будет Дональд Трамп или Тед Круз. Первый предложил запретить мусульманам въезд в Америку и выстроить стену на южной границе; а второй хочет ввести фиксированный подоходный налог и налог с продаж, а также привязать монетарную систему к золоту. Конечно, г-жа Клинтон, была бы фаворитом в гонке с любым из этих двух кандидатов, она тоже не без греха, и многие избиратели ей не доверяют. Вероятность того, что президентом станет Круз или Трамп добавит рынкам неопределенности: если американцы выберут одного из них, будут ли они выполнять обещания, сделанные в ходе предвыборных кампаний, и позволит ли Конгресс им это сделать? На самом деле, неопределенность может стать еще одним поводом для ослабления доллара в 2016 году.
Британии также грозят политические риски: в стране может пройти референдум о возможности выхода из Европейского Союза. Предполагается, что британцы проголосуют за сохранение статуса кво: Согласно результатам опросов на сайте PredictIt, вероятность такого результата — 78%. Однако опросы общественного мнения говорят о том, что сторонники того, чтобы «уйти» или «остаться» твердо стоят на своем, а пресса в целом, отражает позицию евроскептиков. Избиратели могут использовать референдум, чтобы выразить свой протест против притока иммигрантов — правительство обещало взять ситуацию под контроль но так и не справилось с этой задачей. Если Великобритания проголосует за выход, привлекательность страны для иностранных инвесторов окажется под большим вопросом. Шотландцы гораздо больше привязана к ЕС, чем англичане, таким образом, Брекзит спровоцирует второй референдум о независимости Шотландии, которая захочет остаться на едином рынке. Дэвид Кэмерон, премьер министр Великобритании, должен будет уйти в отставку, если его опасные игры приведут к неожиданным результатам. Все это может стать хорошим поводом для продажи фунта.
Последний сюрприз может оказаться не таким суровым: не исключено, что развивающиеся рынки покажут лучшую динамику, чем предполагается. Опрос управляющих фондами, проведенный в декабре Bank of America-Merrill Lynch, показал, что пессимистов на развивающихся рынках было больше, чем оптимистов на 27%. В плохих новостях дефицита нет: китайская экономика сбавляет обороты, цены на сырье падают, а Бразилия и Россия находятся в состоянии рецессии. Однако все это уже заложено в цены; индекс развивающихся рынков MSCI за последние шесть лет упал на 20%, тогда как индекс S&P 500 вырос на 40%. Пришло время для коррекции. Конечно, не все из перечисленных в этой статье сюрпризов сбудутся, но один или два точно. От того, какие именно предсказания сбудутся, зависит успех или провал инвесторов в 2016 году.
В этой статье мы рассмотрим три возможных сценария для американской экономики на 2016 год, после первого за много лет повышения ставки ФРС. Каждый сценарий определяется пониманием того, почему так сложно отказаться от политики нулевой процентной ставки; экономикам, в конечном счете, удалось восстановиться через десятилетия после Депрессии, но тем, кто в последние годы спустился к нулевой ставке, не удавалось отказаться от нее надолго. Интересно, что наше понимание отказа от политики нулевой ставки сильно изменилось, эволюционировало с конца 2008 года, и этот процесс продолжает двигать нас по направлению к краю пропасти. В конце 2008 года и в начале 2009 года, когда ставки во всем развитом мире опустились ниже 1%, большинство экономистов придерживались концепции, напоминавшей традиционную ловушку ликвидности, которую весьма подробно описали Пол Кругман и Джон Хикс.
Пол Кругман взял эту концепцию и немного дополнил ее в 1998 году, анализируя состояние японской экономики. Это очень грустная история о том, как жестокое экономическое потрясение выводит экономику из состояния равновесия; ставки упали до нуля и в этот момент монетарная политика потеряла свою эффективность. Реальные ставки не могут опуститься достаточно низко для того, чтобы стимулировать экономику, которой по-прежнему не хватает спроса, не хватает импульса. Чтобы вырваться из порочного круга, правительству нужно активно кредитоваться и много тратить, или же центральный банк должен смириться с высокой инфляцией, которая наступит в отдаленном будущем, когда экономика восстановится: по словам Кругмана, «уверенно пообещать вести себя безответственно». Ожидание более высокой инфляции в будущем сокращает реальные процентные ставки в настоящем, обеспечивая экономике необходимый стимул. В своей работе Кругман размышлял о том, что Японии, вероятно, нужна целевая инфляция на уровне 4% в течение пятнадцати лет, чтобы вырваться из ловушки ликвидности — при условии, что японские домохозяства действительно в это поверят.
Однако во время рецессии и последующего периода восстановления возникла альтернативная точка зрения, основанная на теории Фридмана-Шварца-Бернанке. В книге Monetary History of the United State (Монетарная история Соединенных Штатов) Милтон Фридман и Анна Шварц утверждали, что монетарная политика не была абсолютно беспомощной в 1930-е годы, и что на самом деле вина за продолжительность и тяжесть Депрессии лежит на Федрезерве, который бездействовал во время катастрофического падения денежной массы. Бен Бернанке выбрал для себя именно этот подход, и он сейчас определяет современную монетарную политику: согласно этой концепции в ловушку ликвидности попадают только неуверенные и не достаточно агрессивные центральные банки. Если использовать достаточно мощные нетрадиционные инструменты монетарной политики, можно избежать ее. Таким образом, ФРС никогда не пытался изменить режим или резко повысить рыночные инфляционные ожидания. Напротив, он использовал программу количественного смягчения и обещал держать ставки на низком уровне столько, сколько потребуется, чтобы поддержать спрос. И теперь регулятор, судя по всему, уверен, что создал надежный фундамент для восстановления экономики и может отказаться от нулевой ставки также легко и непринужденно, словно он поднимает ее не от нуля, а от 4% до 4.25%.
Однако эта точка зрения ошибочна практически по всем пунктам. Другие центральные банки развитого мира с достаточно надежным восстановлением экономики пытались отказаться от нулевой ставки, но так и не смогли этого сделать; это не работает. Более того, инвесторы не верят в то, что сработает в этот раз; рынок фьючерсов прогнозирует, что динамика повышения ставки по федеральным фондам будет в два раза медленнее, чем предполагает сам ФРС. Но в то же время традиционная теория ловушки ликвидности здесь также явно не применима. Америка демонстрирует относительно стабильное восстановление, по крайней мере в течение последнего года-двух, несмотря на масштабные сокращения гос. бюджета и низкие показатели инфляции — текущие и ожидаемые. Между тем, другие экономики в мире, которые показывали неплохую динамику в мрачные 2008-2010 годы, сейчас вынуждены жить с минимально низкими ставками. Новое учение постепенно обретает последователей (сам Кругман в их числе): это концепция долгосрочной стагнации Хансена-Саммерса.
«Проблема кроется в том, что сбережений на мировом уровне больше, чем привлекательных инвестиционных возможностей. Эти излишки свободного капитала устойчиво подталкивают реальные процентные ставки к нулевой отметке. У такого несоответствия между сбережениями и инвестициями есть несколько причин. К ним можно отнести снижение ожиданий долгосрочного экономического роста за счет старения населения и сокращение капиталовложений в основные средства за счет появления новых технологий — эти факторы сужают круг инвестиционных возможностей. В то же время растет неравенство, в результате которого доход концентрируется в руках людей, привыкших сберегать. Это происходит на фоне повышенного интереса к безопасным активам в условиях крайне волатильных потоков капитала. В итоге мы получаем дефицит мирового спроса, который обескровливает мировую экономику, загоняя ее еще глубже в ловушку нулевых процентных ставок».
Долгосрочный нисходящий тренд мировых процентных ставок начался еще до Великой рецессии. В начале 2000-х Федрезерву уже было трудно справляться со своими задачами в условиях низких ставок и низкой инфляции. Высокие сбережения и стремление вложить их в безопасные активы с более или менее приличной доходностью привели к формированию пузыря на американском рынке жилой недвижимости. Финансовый кризис подвел ставки в развитых странах к нулевой отметке, что, вероятно, в любом случае было неизбежным. Более того, остальной мир пойдет таким же путем — это лишь вопрос времени:
«Экономики с наиболее масштабными сбережениями на фоне скромных инвестиционных возможностей — например, Китай и Еврозона — экспортируют свои излишки капитала в другие страны, что ведет к формированию крупных профицитов текущих счетов. Эти профициты осушают спрос в относительно здоровых экономиках, поскольку потребительские расходы переориентируются на заграницу. Низкие ставки сокращают возможность центральных банков сглаживать и компенсировать эту тенденцию, а тот факт, что проблема является долгосрочной по сути, означает, что вероятность неожиданного роста инфляции в будущем стремится к нулю».
