Я сам на грозный этот день бы
С позиций нашего двора
Смотрел отчасти как на дембель:
Ну, надоело. Ну, пора.
Но просыпаешься, о Боже!
Проснулся, встал, надел штаны ––
А за окошком ровно то же,
И с той, и с этой стороны.

К властям послали журналиста,
И президент сказал в ответ,
Что это так и будет длиться
Четыре миллиарда лет.
Да, так и будет длиться это
В краю баранов и овец.
Конец нам не поможет света
И никакой другой конец.

Сюжет истории прогнившей,
Давно свернувшейся в кольцо:
Смягчать закон "антимагнитский"
Не будет первое лицо,
И будут наши инвалиды ––
Таков суровый наш ответ ––
Терпеть российские обиды
Четыре миллиарда лет.

Висит над нами звон кандальный ––
То звон невидимых оков,
И будет обвинен Навальный
Во всем, что сделал Сердюков,
Расправы вечно будут близки,
Но брать нельзя: введен запрет.
Он так и будет на подписке
Четыре миллиарда лет.

Быть может, сядет мэр московский ––
Не вечен же лужковский фарт! ––
Но выйдет, скажем, Ходорковский,
Зайдя на третий миллиард;
Мы станем глянцевы, богаты,
Привыкнем верить в сладкий бред;
Врагом России будут Штаты
Четыре миллиарда лет;
Он повторять готов все это
Уже не пять часов, о нет, ––
Но до конца страны и света:
Четыре миллиарда лет.

Не жди конца, его не будет
Для москвичей и псковичей,
Покуда солнце не остудит
Своих пылающих лучей.
И то по ходу нашей кармы,
Где нынче желтая звезда,
С годами будет белый карлик:
Преемник очень мал всегда.