Европе придется начать валютную войну, чтобы ослабить евро

Администрация Трампа начала свою хаотичную тарифную кампанию полгода назад.

С тех пор, по словам главы Европейского центрального банка Кристин Лагард, еврозоне удается выдерживать шторм.

Экономического шока не произошло. Инфляция под контролем. Торговые сделки принесли облегчение. А доверие инвесторов к евро подняло его до четырехлетнего максимума по отношению к ведущим валютам. Даже в гольфе на Кубке Райдера удача была на стороне Европы. Но сильная единая валюта не очень-то и нужна блоку.

Слабые игроки времен кризиса, такие как Испания и Греция, находятся в хорошей форме, но на Германию и Францию приходится половина валового внутреннего продукта еврозоны, и их экономики начинают давать трещины.

Растущие торговые барьеры давят на немецких экспортеров: по данным Bloomberg Economics, в ближайшие месяцы улучшения не произойдет и Германия покажет почти нулевой рост во второй половине года.
Франция страдает от политического кризиса и бюджетной неопределенности, которые сдерживают инвестиции. В последний раз, когда Франция хвасталась инфляцией значительно ниже 2% и ростом менее 1%, ЕЦБ снижал процентные ставки до отрицательных значений.
В этом контексте сила евро выглядит как проблема, а не как победа. Падение доллара на 11,8% по отношению к единой валюте в этом году все отражает результат позиционирования инвесторов, поскольку Белый дом продвигает слабость национальной валюты как путь к процветанию.

Это имеет болезненный побочный эффект в виде усиления тарифного давления, которое делает экспорт из еврозоны менее конкурентоспособным. Еще более катастрофическим кажется падение китайского юаня на 16,4% по отношению к европейской валюте за последние три года, что дает Пекину возможность поддерживать работу своего экспортного двигателя за счет Европы. Торговая война проигрывается на обоих фронтах.

ЕЦБ, похоже, не спешит реагировать. Во-первых, у франкфуртских чиновников официально нет мандата на таргетирование обменных курсов. Вероятно, у них также нет желания подражать Швейцарскому национальному банку с его военным сундуком в $42 млрд из акций американских технологических компаний. Это тот самый инструментарий, из-за которого администрация Трампа обвиняет Берн в «валютных манипуляциях». Во-вторых, чиновники традиционно видят плюсы сильного евро в сдерживании инфляции и укреплении статуса резервной валюты.

Но давление будет только усиливаться; аналитики ожидают, что евро продолжит укрепляться, и его негативные последствия для роста будет все труднее игнорировать. Вице-президент ЕЦБ Луис де Гиндос прямо заявил, что евро, торгующийся выше $1,20 — по сравнению с примерно $1,17 в настоящее время — «значительно усложнит ситуацию». Наиболее уязвимы правительства с нехваткой денег и низкой популярностью, которые с трудом могут приблизиться к видению Марио Драги о более сплоченном и быстрорастущем континенте, продвигающемся вперед с новыми совместными выпусками долгов для создания технологических, оборонных и инфраструктурных активов завтрашнего дня.

Что Лагард и ее коллеги должны сделать — то, чего не может даже ШНБ, — это отбросить самодовольство и использовать имеющуюся у них свободу действий для дальнейшего снижения процентных ставок. Ставки в Швейцарии на нуле; базовая ставка в еврозоне — 2%. «Ястребы» будут выть, что это выпустит на волю инфляционных духов, но это не идет ни в какое сравнение с наплывом китайских товаров на европейские берега, недавними разочаровывающими экономическими данными и, собственно, силой евро. Торговые сделки не так уж сильно изменили прогноз, как отметил глава центрального банка Литвы Гедиминас Шимкус.

Это необычные экономические времена. Вашингтон превосходит Брюссель в протекционизме, в то время как Пекин превосходит Берлин в конкуренции. Валюты теперь являются продолжением политики другими средствами. Выдерживание валютного шторма не принесет большого утешения, если европейские фирмы продолжат вкладывать миллиарды в США.

Подготовлено Profinance.ru по материалам Bloomberg

MarketSnapshot - ProFinance.Ru в Telegram