Оставив на совести Сартра представления о человеческом совершенстве, отметим, однако, что образом Че Гевары очарованы не только твердолобые коммунисты и инфантильные комсомольцы, не только мечтающие о решительности и силе аморфные европейские социалисты, не только пресытившиеся свободой и демократией американские «левые», но и огромное количество обывателей юного и среднего возраста во всем мире, уверовавшие в миф об идеальном революционере.
На самом деле это даже и не миф, а скорее бренд; не сказка, а красивая картинка из нее; не образ реального человека, а политическая икона для массового поклонения. От самой сказки об аргентинском дерматологе, ставшим вторым человеком в кубинской коммунистической иерархии, остались только растиражированные в миллионах экземплярах изображения, выполненные ирландским художником Джимом Фицпатриком на основе фотопортрета кубинского журналиста Альберто Корда. Известная картинка — спокойствие, отрешенный, устремленный вдаль взор. «Ясность понятий, прямолинейность, суровость принципов, правота, правота, правота», как писал Борис Пастернак о другом революционном персонаже, но только литературном — комиссаре Стрельникове в романе «Доктор Живаго».

Че Гевара — персонаж, конечно, не литературный, но вполне сказочный. Таким его сделала пропаганда и общечеловеческая страсть к чарующим воображение фантазиям. Коммунисты — большие мастера по части сказок. До революции они рассказывают сказки о светлом будущем, после нее — о кошмарном прошлом, а спустя много лет — о павших героях. Чем больше поколений проходит со времени революционных событий, чем дальше находится от них читатель и слушатель, тем слаще и правдивее эти сказки кажутся скучающим обывателям, утомленным будничными заботами о текущей жизни, лишенной каких-либо признаков героизма и жертвенности.

Эрнесто Гевара де ла Серна родился 14 июня 1928 года в Аргентине. В 1953 году окончил медицинский факультет Национального университета в Буэнос-Айресе. Работал судовым врачом, путешествовал по Южной Америке. Уже в 1954 году он участвовал в военных действиях против американцев, помогавших свергнуть прокоммунистический режим Арбенса в Гватемале. В 1955 году в Мексике, куда он бежал после падения режима Арбенса, Че Гевара знакомится с Фиделем Кастро, вступает в его отряд «М-26-7», занимается подготовкой экспедиции на яхте «Гранма». До 1959 года он участвует в революционных событиях на Кубе, а после победы коммунистов получает кубинское гражданство и занимает высокие государственные должности. Он побывал послом по особым поручениям, начальником департамента промышленности Национального института аграрной реформы, директором Национального банка Кубы, министром промышленности, главой Центрального совета планирования, главой кубинской делегации на сессии ООН. Во главе экономической миссии Кубы он посещал Советский Союз, Чехословакию, ГДР, Китай, Северную Корею.

Ни на одной из этих должностей Че Гевара успеха не добился. Возглавляя Национальный банк Кубы, он не смог удержать кубинское песо от катастрофического падения. Его работа министром промышленности сопровождалась развалом кубинской промышленности и экономики. Его дипломатические усилия и попытки наладить экономические связи с другими странами для покупки оружия провалились. Он умудрился поссориться даже с Советским Союзом, публично обвинив его в «продаже своей помощи народным революциям». После этого у него испортились отношения и с Фиделем Кастро.

Политическая карьера была явно не для него. Единственное место, где он добился своеобразного успеха, была знаменитая гаванская тюрьма Ла Кабана — печальный аналог внутренней московской тюрьмы на Лубянке. Будучи комендантом Ла Кабана, Че Гевара любил наблюдать казни и лично осуществлял coup de grace — решающий выстрел. Один из узников Ла Кабаны, сумевший выйти оттуда живым, Пьер Сан Мартин, описал порядки, царившие в тюрьме, когда ее начальником был Че Гевара (эти воспоминания опубликованы 28 декабря 1997 года в газете El Nuevo Herald).
Жестоко избитый четырнадцатилетний мальчик был брошен в тюрьму. Когда сокамерники его спросили, за что он попал сюда, мальчик ответил, что пытался защитить своего отца, которого забирали на расстрел. Вскоре за мальчиком пришли и забрали его из камеры. «Затем через окно мы увидели его, стоящим на пропитанной кровью площадке для казней и услышали лающие команды самого Че Гевары, — вспоминает Сан Мартин. «На колени!» — орал Гевара мальчику. «Убийцы!» — закричали мы через окно. «Я сказал, на колени!» — пролаял снова Гевара. Мальчик твердо посмотрел на Гевару. «Если вы хотите меня убить, — закричал он, — делайте это, когда я стою!». Затем мы увидели, как Гевара вытащил из кобуры пистолет. Он приставил дуло к затылку мальчика, и раздался выстрел. Мальчик был буквально обезглавлен».

За полгода пребывания Че Гевары на должности коменданта тюрьмы в Ла Кабано было расстреляно по разным оценкам от пятисот до двух тысяч «контрреволюционеров». Во многих случаях это делал лично «революционный романтик» и «кумир прогрессивной молодежи» Че Гевара. По сохранившимся воспоминаниям, он был обуреваем страстью приставить пистолет к головам других людей и выбить из них мозги, при этом желательно, чтобы эти люди были со связанными руками, с кляпом во рту и с повязкой на глазах.

Не добившись успеха на политическом поприще, Че Гевара решил вернуться к жизни международного авантюриста и готовить революции в других странах. Весной 1965 года он отказывается от кубинского гражданства и уезжает из страны. До осени он помогает прокоммунистическим антиправительственным повстанцам в Конго, но, потерпев неудачу, перебирается в Боливию. Здесь он создает партизанский отряд, который громко именует Армией национального освобождения. «Армия» хочет помогать силой своего революционного духа и имеющегося оружия боливийским шахтерам и крестьянам, но поддержкой местного населения не пользуется. Крестьяне деревни Ла-Игуэра выдают отряд Че Гевары боливийским властям. 8 октября 1967 года после непродолжительного боя отряд Че Гевары разбили, его самого взяли в плен, а на следующий день расстреляли.

Вполне закономерный конец для человека, сделавшего кровопролитие своей профессией. Об этом стоит подумать отечественным любителям Че Гевары, которым вряд ли придет в голову нацепить на себя футболку с изображением Отто Скорцени или Лаврентия Берии.